Эпилог
Покрытый ржавчиной вокзал все также молчал. Прибывший пару часов назад поезд выглядел в нем чуждо, инородно, и будто бы сам хотел вырваться отсюда. Ночная метель уже стихла, оставив после себя укрытый снегом город.
- Сэр… Пора, - Томас, закусив губу, осторожно тронул мужчину, смотрящего пустыми, невидящими глазами на замершее вдали море. Сомнения все не отступали, приближающийся отъезд казался все страшнее и страшнее. Лондон - красивое, манящее слово. Вот только поехать вместе с ним ему предложил абсолютно иной человек. Добрый, немного ехидный, заботливый, сдержанный и решительный. А теперь…
Альберт так и не смог прийти в себя после того шторма. Что он там делал? Зачем вышел в одиночку в море? Пустые глаза Маледиктума не могли дать ответ. Он смутно помнил Лондон, помнил, что был врачом… И на этом все. Он забыл этот город, забыл, зачем приехал сюда, забыл и мистера Стоуна, и самого Тома. Забыл собственное имя.
- Не переживай, - прохладная, узкая ладонь спокойно легла мальчику на плечо в странной попытке успокоить. Казалось, за одну ночь Альберт стал совсем иным человеком. Теперь в его волосах отчетливо виднелась легкая, белоснежная седина. И, пусть Том и убеждал себя, что это лишь игра света, порой его глаза будто бы мерцали красным.
Изменился он и внутри. Стал более замкнутым, более спокойным… И порой пугающе отстраненным. Часто по ночам он сидел у окна, смотрел на море и что-то шептал себе под нос, прикрыв глаза. Движения Маледиктума тоже стали иными. Уверенными, плавными… Как у затаившегося хищника. Но почему-то стоило ему посмотреть на Тома и все менялось. Холодный, внимательный взгляд теплел, становился мягким и ласковым.
И в такие мгновения казалось, что ничего не было. Ни шторма, ни потери памяти… Что все по-прежнему хорошо.
- Ты прав, поезд скоро отправится. Идем, - подхватив их вещи, Альберт спокойно зашел в вагон. Забавно, но… он почти перестал обращаться с Томом как со слугой. И сложно было сказать, пугало это или радовало.
Нервно, резко кивнув, мальчик поправил новый, подаренный заботливым дворецким шарф и пошел следом. Что бы не произошло… Оставлять Маледиктума одного сейчас было нельзя.
***
- Тебя зовут Том, верно?
Ребенок, оставив Альберта разбирать вещи, решил пройтись по вагонам, которые раньше видел лишь снаружи. И, задумавшись, случайно столкнулся с еще одним пассажиром.
- Простите, я не хотел, - виновато подняв глаза, Том испуганно шумно выдохнул. Только вышел из купе и уже нашел проблемы…
- Нет, нет… Все в порядке, - женщина лишь мягко улыбнулась, покачав головой и поправив выбившиеся из-под шляпки седые пряди.- Просто будь внимательнее, хорошо? И как следует приглядывай за твоим… другом. В Лондоне ему станет легче, гораздо легче. Постепенно он вспомнит почти все. За исключением поездки в этой город. И… Когда он захочет туда вернуться – отговори его, не дай ему этого сделать.
- Кто вы? – Том рассеяно смотрел на странную даму. Отчего-то он совсем не боялся ее, наоборот. Рядом с ней было удивительно… Спокойно.
- Когда мы встретимся следующий раз – тогда и узнаете, молодой человек, - незнакомка мягко засмеялась.- А, и еще кое-что… Не отказывайся, когда он отправит тебя в школу. Поверь, тебя ждет очень, очень интересное будущее.
И, потрепав мальчика по голове, она будто бы испарилась в воздухе, оставив после себя лишь едва ощутимый запах лилий.
***
Том, едва заметно поморщившись, тихо чихнул во сне и прижался ближе. Кажется, мальчик изрядно перенервничал – стоило прозвучать гудку, как он почти моментально уснул. Правда, Маледиктум, кажется, упустил момент, когда стал для него подушкой….
Как Альберт не старался, вспомнить мальчишку так и не удалось. Но, несмотря на это, о нем хотелось... Заботиться? Оберегать? А для этого пока вполне хватало имени. К тому же, странно было признавать, но... Рядом с этим ребенком становилось спокойнее. Обрывочные, мрачные мысли почти сразу исчезали, осталась лишь мягкая, блаженная тишина
Мягко усмехнувшись, Альберт легко потрепал ребенка по голове и сам прикрыл глаза. Дорога им предстояла долгая.
